Лица Победы. Иванова Клавдия Федоровна
Рассказ ветерана войны, которая защищала Москву и принимала участие в салюте Победы в составе зенитной батареи.
«Я родилась в ноябре 1923 года. Когда началась война мне было 17 лет. В 16 лет, это было в 1940 году, я окончила Цивильское педучилище и меня направили в Ибресинский район в Хормалинскую среднюю школу. Там я работала учителем начальных классов. До войны мне жилось очень хорошо, потому что я была молодая и беззаботная.
Когда началась война, я была в отпуске в своей деревне. Пришла телеграмма, чтобы срочно вернуться на работу. В начале 42-го года меня уже забрали на войну. В то время наша страна еще была неграмотная, а на фронт нужны были образованные люди, поэтому забирали тех, у кого образование было получше, в том числе и нас, молодых девушек.
Нас нигде не обучали, а сразу отправили на войну, на зенитную батарею. Пешком мы прошли 25 км от Москвы, нас в телятнике переодели в военную форму, а потом определили жить в землянках, а вокруг — снег и никакого жилья. Позже выяснилось, что находились мы недалеко от Внуковского аэродрома.
На батарее нас было 70 с лишним человек: орудийщики-мужчины по 7 человек, приборная артиллерия, связисты, дальномерщики, разведчики, которые следили на небом и самолетами. Кроме мужчин на батарее было 30 девушек, несколько из Чувашии: Нина Ильина из Ибресинского района, Клава Хорасева из Ульяновской области, Нурзина из Чуварлей, Нина из Алатыря (...жалуется на память). Потом мы все вместе вернулись с войны.
Я работала на приборе управления зенитным артиллерийским огнем, американском. Это такой круглый планшет, с кареткой и азимутом. Мне надо было совмещать угол возвышения снаряда и взрывателя. Если я ошибалась на 1 миллиметр на планшете, в воздухе снаряд отклонялся на несколько метров, поэтому нужно было работать очень точно.
Сколько самолетов сбило наше орудие, я сказать не могу. В бою с земли не видно, чей снаряд попадает в самолет. Все небо засвечено прожекторами, в небе взрывы — не разберешь. Обычно фашистские налеты совершались ночью. Самые страшные налеты на Москву были в 42-м и 43-м годах. Как наступает 11 часов, начинается налет, по 30-50 самолетов за раз, были налеты по 100 самолетов. Было страшно, но в это время на страх не обращаешь внимания. Когда бомбы летят на землю, а надо наводить на самолеты, о себе не думаешь.
До конца войны наша батарея стояла под Москвой, потому что фашисты бомбили столицу до 45-го года, даже когда фронт ушел в Польшу и Германию. В 43-м году нам однажды передают, что на Москву идут 300 немецких самолетов, а они взяли и повернули на Горький. Тогда они разбомбили Горьковский автозавод.
На войне все было тяжело. Самое тяжелое подъем, а самое любимое слово — отбой (...смеется). Но было и хорошее. В 44 году нас, 5 девушек, награжденных значками «Отличный артиллерист», отпустили в Москву в Большой театр смотреть оперу «Иван Сусанин». Я тогда не понимала, что это такое, но было интересно.
На войне я каждый день писала домой письма, но редко получала их сама. Потому что некому было писать, отец был на войне, старший брат был на войне, а младшему было некогда — в 12 лет он пас деревенское стадо.
На войне нам было не до парней. Тем более, что у нас на батарее были одни 40-летние мужики — молодые были нужны на передовой. Они к нам как старались относились бережно, говорили: «девушек надо беречь, они продолжение нашего рода». Правда беречь не всегда удавалось. Помню в 43-м объявили заградительный огонь, это когда батарея постоянно стреляет в темное небо, потому что цели не видно. Тогда мы, девушки, таскали снаряды с ящиками. В одном ящике — 4 снаряда. А один снаряд весит 14 кг 900 граммов.
Я хорошо помню, когда объявили победу. В тот день был очень сильный дождь, наша землянка протекала, и нас определили к разведчицам — у них потолок был сделан из плащпалатки. Я сидела в наушниках и слушала радио. Когда объявили, что Германия капитулировала, я сразу бросила наушники и крикнула: «Девушки, наши победили, война закончилась».
А на следующий день, уже 10 мая, был парад, нашу батарею отправили в Москву, где был дан салют из сячи орудий. Потом мы еще несколько раз ездили на салют, наша батарея стояла около стадиона Лужники — по определенным местам ставили по 40 орудий, иначе вокруг бились стекла.
С войны я вернулась 16 августа 1945 года с медалью «За оборону Москвы», а наше место на батарее заняли другие девушки. После войны я не пошла работать учителем, а устроилась в Цивильск, начальником пожарной команды по политчасти, там же вышла замуж.
После войны было очень тяжело. Хлеба не было, сахара, круп, продуктов вообще не было. Хорошо, что помогала мама, которая жила в деревне. А когда вернулся с войны отец, начал строить дом.
После того, как у нас родился первый сын, я поняла, что в городе выжить уже не смогу и поехала в деревню к родственникам мужа. Там оказалось не лучше — хлеба нет, дров нет. Отец погиб на фронте. Невозможно рассказать, как мы строили первый домик, как жили, у них было шестеро детей, у меня уже двое. Я не знаю, как мы выжили.
Потом я уже начала работать учителем русского и чувашского языка в Богатыревской 8-летней школе Цивильского района, и все мои дети стали моими учениками.
В нашей деревне с войны не вернулось сорок мужчин, а те, кто вернулся, были с ранениями или инвалиды. Первые годы после войны День Победы не отмечали — кругом была разруха. Начали отмечать, когда жизнь стала лучше. Я помню первый раз манную крупу после войны мы увидели в 60-м году, а сахарный песок у нас на столе появился в 67-м году.
После этого каждый год День Победы стали отмечать торжественно, приглашали ветеранов, организовывали встречи со школьниками. В юбилейные годы, начиная с 20-летия Победы награждали юбилейными медалями. Давали памятные подарки, карманные часы, даже один раз дали «Командирские». Все это потом доставалось внукам и правнукам.
Сейчас уже многие ушли из жизни, в нашей деревне в живых осталась я одна. А вообще на жизнь я не жалуюсь. У меня росли дети, хорошо учились. Хоть и бедно жили, но семья была дружная.
Я каждый год жду 9 Мая. В этот день собираются дети, внуки, правнуки. Это уже не мой праздник, он наш общий, радостный праздник. Все ждут этого дня!»
Лиза Сайкина